В этом году я впервые в своей многолетней интерьерно-журналистcкой карьере оказалась в жюри локального московского этапа Salone Satellite – смотра-конкурса, на котором молодые дарования могут показать свои проекты параллельно со «взрослыми» новинками, которые демонстрируются на Salone del Mobile. В предыдущие годы я несколько раз избегала этой чести – в основном потому, что мимолётный взгляд на экспозицию раздела Satellite каждый раз вызывал у меня мимолётную же мысль, что это всё «какая-то ерунда». Признаю, что была неправа – в прежние годы в рамках «Сателлита» показали себя многие достойные люди. Но в этом году при внимательном изучении вопроса меня поразила тревога за наше, как говорится, поколение. Его грядущее, похоже, и пусто, и темно.
Судите сами. На конкурсе было представлено 46 работ. Самого разного уровня – от откровенно ученических и кустарных до вполне прилично изготовленных. Были вещи с претензией на актуальность, были вещи объективно довольно приятные на вид. Понятно, что в такого рода смотре нельзя ждать качества исполнения – это поделки, вроде тех, что мы в школе продавали друг другу на ярмарках солидарности в поддержку детей Никарагуа (да, я такая старая). Нельзя даже ждать законченной идеи – в конкурсе для молодых авторов ценно само наличие идеи, доработать её как раз и можно будет, если она кому-то приглянется.
Меня неприятно поразило на этом «Сателлите» именно отсутствие какой-либо идеи. Вообще. Ни одной. Ну то есть они – идеи – там были. Но они были либо вопиюще, до плагиата вторичны. Либо совершенно, до нелепости бессмысленны.
Я не хочу быть супер-злой – я не буду называть в этой заметке ни одного имени. Молодым дизайнерам, которым ещё жить и жить, лишние оплеухи ни к чему. Но я позволю себе пройтись по проектам – просто по картинкам – сопроводив их своим недоумением. Прежде всего – не по отношению к дизайнерам, в начале пути всякое бывает. Главные вопросы у меня вызывает работа отборочного комитета, так сказать – работа кураторов, возглавляемых легендарной Марвой Гриффин. Эта гран-дама интерьерной журналистики когда-то работала в американском Conde Nast и много сделала для хип-хопа. Но в этом году в России, как мне кажется, чутьё ей изменило.
Судите сами, что мы имеем.
Темой конкурса была фраза «Еда как объект дизайна». Многие авторы поняли тему буквально.
Это – серия дверных ручек, большая часть из которых представляет собой кондитерские изделия – пончики, мороженое и т.д. Вот скажите, вам хотелось бы, открывая дверь, взяться рукой за сладкий, липкий пончик? Вот и мне нет.
Едем дальше. Это – светильник под названием «Борщ». Он представляет из себя перевёрнутую кастрюлю, из которой на находящихся за столом людей сыпятся ингредиенты борща. Выглядит даже по-своему симпатично. Комментариев у меня два: а) буквализм и литературщина – не путь проектирования; б) я не хочу сидеть за столом, обсыпанная варёной свёклой. И никто не захочет.
Ещё один мой «фаворит» – стол, в поверхности которого вырезаны выемки под попу, чтобы на нём было удобно сидеть. Ничего больше на этом столе делать нельзя – тарелку на него не поставишь, так как выемки неровные. Вдумайтесь: дизайнер взял предмет, у которого была чёткая функция, лишил его этой функции и снабдил «новой» – которую бедный стол вообще-то и раньше вполне себе мог выполнить. Блестяще просто, правда?
Едем (или едим?) дальше.
Нашему вниманию представляется обсуждённая многими критиками вешалка, откровенно навеянная работами Этторе Соттсасса. Обратите внимание, что в изначальном проекте вешалка была меньше похожа на творения мэтра, чем в реализации. И я оставлю сейчас за скобками вопрос о том, нормально ли так откровенно «драть» с дизайна великого покойника. У меня вопрос функциональный – как эта штука будет «работать» как, собственно, вешалка?
А ну и да – в финальном виде, а-ля Соттсасс, она опять-таки обсыпана кулинарного вида деталями, как кулич. Вешайте, вешайте свою одежду на глазурь с присыпкой. Не благодарите.
Ещё из рубрики «моё любимое»: наклонная кухонная полка, с которой все предметы могут прицельно и ласково упасть хозяйке на голову.
Детская кроватка – опять в стиле Этторе Соттсасса – которая, если кто когда детей в кроватку клал и доставал оттуда, прежде всего, хм, не очень удобна. Меня и коллег моих особенно порадовали дырки в торце – хотелось бы узнать их назначение. Мы решили, что они прекрасно подойдут, чтобы просунуть туда руки и душить орущее дитя, не глядя ему в лицо.
В какой-то момент темы еды себя исчерпала, и в отбор вошёл просто ряд странноватых, вторичных предметов:
Стул под названием «Кобра» – для тех, кто любит сидеть на змеях.
Светильник, в точности повторяющий устройство фонарей на маяках – страсть как оригинально.
Деревянные игрушки, скопированные с деревянных игрушек-головоломок, которые во множестве продаются в Скандинавии.
Стол из переработанного пластика: дизайн имени Анджело Манджаротти, технология – способна заставить инженеров Kartell кусать локти от зависти.
Детское кресло имени братьев Буруллеков.
Очень красивые столики имени всего стиля арт-деко.
Очень некрасивый светильник.
Кресло с лампой сверху и целой одной функцией – делать в нём селфи.
И, наконец, два моих любимых предмета – абсолютно одинаковые барные стулья, представленные двумя разными дизайнерами.
Да-да. Вы не ослышались. Это сделали РАЗНЫЕ люди. Но взяла в конкурс одна и та же Марва Гриффин.
К которой у меня, помимо некоторой невнимательности, есть ещё такая претензия: не стоит председателю жюри ходить между его членами в процессе судейства и говорить, чтобы голосовали за плюшевую мышь.
Это очень политкорректно, что главный приз получила медицинская игрушка. Но я прошу меня простить великодушно – ни в рюкзаке в виде мыши, ни в рюкзаке с технологической начинкой, будь то USB-порт или капельница, нет ничего нового. Вообще от слова совсем.
Но, как сказала мне Марва Гриффин, «It’s the thought that counts». То есть, «мысль добрая – и уже хорошо».
И можно, конечно, сказать, что нам в нашей «этой стране» надо радоваться и такому вот конкурсу дизайна. Но на самом деле нет. На «настоящем» Salone del Mobile, который в Милане и где показывают НАСТОЯЩИЕ новинки дизайна, в разделе Satellite блеснуть и правда трудно. На московском, где показывают только обновление ассортимента местных магазинов, как раз раздел молодого дизайна имел все шансы стать чем-то значительным – на фоне рядового коммерческого дизайна можно было что-то сильное показать. Чтобы стал русский Satellite настоящим Sputnik – символом прорыва, не нуждающимся в переводе.
Ну может быть в следующий раз.
